Когда «ура» - стократное

История о непростом материнстве

Щемящее чувство счастья, будто выплескивающегося через край души, настигло меня в 20 лет. Радость, видимо, действительно не только наполнила всю мою сущность, но и окружила некой аурой. Я никому намеренно и не рассказывала о том Великом Таинстве, стать сопричастной к которому позволили мне сам Господь. Мне казалось, что это так интимно, так лично, что я лишь подтверждала догадки знакомых лукавым кивком головы.

Хотя безумно хотелось подойти к каждому случайному прохожему, расцеловать его и прокричать: «Вы знаете, вы понимаете?!». Но я сдерживала себя. Но то ли по гордо поднятой голове, то ли по разбежавшимся вдруг вокруг глаз гусиными лапками морщинкам (от невозможной силы сдержать улыбку) все догадались – я беременна! И родные, знакомые, близкие стали ждать вместе со мной.

Пролетели девять месяцев. Родился сыночек – он был такой крохотный, с большими глазами и цепкими ручками. Все хватался за меня, будто за соломинку, которая может спасти ему жизнь. Его кулачки врезались в мою память навсегда. Малыш рос, начал изучать мир, но всегда держался за меня. Окружающие посмеивались, что я ращу маменькиного сынка, не спускаю с рук, лепечу с ним. Вон, говорили, годик ему уже, а все не ходит и слов не говорит, потому что мама все с ним сюсюкает, а ведь с детьми же надо по-взрослому общаться. Я не обращала внимания. Как можно не гулить с крохой? Ну и что, что не ходит? Он же мальчик, а мальчики развиваются позже – так многие говорят. Его глазки смотрели на мир будто бы рассеянно, и я понимала, что малыш еще многого не осознает. Чтобы научиться, ведь нужно время. А потом, когда сыну исполнилось два года, на какой-то диспансеризации врач резко бросил, отвернувшись в окно: «Слабоумие у Вашего ребенка!». Я возмутилась, начала спорить, но когда увидела глаза врача...

Как я жила последующие дни, можно ли рассказать? Мужа весть сразила наповал. Тем более, что я была беременна вторым ребенком. Какие мысли крутились! Сколько слез было пролито! Сколько самых ужасных решений мы обсуждали – страшно вспоминать. Аборт, сдать в детский дом, развод... Кто-то потянул меня за руку. Кулачок, сжатые пальчики, большие глазенки... «Прекратить! Прекратить немедленно! Мы семья, это наши дети, что за бес в нас вселился!» - почти одновременно кричали мы с мужем и слезы текли у обоих... от счастья! Снова нас наполнило ощущение великой радости – мы все вместе, будем всегда. Пришло огромное осознание ответственности за наших детей. Не то, что бы этого не было раньше, но теперь оно четко обозначилось, превратилось в ежедневный кропотливый труд. Счастье стало осязаемым. Вот сын сделал шаг – это не умиление, это достижение. Ура – не как у всех, ура – со стократной силой. Вот он сказал «ма», вот внимательно посмотрел на новорожденного брата, вот прочел слово, запомнил, сколько будет два плюс два. И все равно, что это происходило в три года, десять лет, семнадцать! Мы жили дальше, так как если бы наш малыш был здоров.

Круг друзей заметно сузился: большинство стеснялись с нами общаться - я не сужу их. Младший сын оказался, слава Богу, здоровым, таким, как все. Мне стыдно перед ним, потому что большую часть времени я посвящала его старшему брату. Моей любви хватало на них обоих - да и как может быть иначе? - но физически, конечно, я больше занималась старшим мальчиком. Пролетели годы. Пока я обучала старшего школьной программе, младший закончил институт, стал кандидатом в мастера спорта. Я была счастлива за них обоих – у каждого свои успехи, достижения, перемены. Я их обожала.

А в ноябре 2011 у первенца остановилось сердце. Он умер, сжимая мою руку цепкими пальчиками. Так как будто хватался за соломинку. Так как будто я могу спасти его жизнь. А я не смогла! Не смогла! Были скорая, врачи, удушающий запах корвалола... Я много не помню... Ему было 25 лет. И все же я благодарю Бога, что он дал мне такую семью. У меня есть муж, младший сын. Я не прошу сострадания и жалости. Мое сердце не осиротело Я была счастлива! Я обращаюсь ко всем, чьим детям ставят диагноз. Поверьте, это не приговор. Диагноз – он в душах тех, кто рядом с малышом. Слабый ум, он у тех, кто отказывается, бросает. Слабый, потому что трудно, наверное, понять, что такие дети приносят счастье. Поверьте, это правда! И очень больно, когда их нет.

Ольга.